♫ Smokie // Living Next Door to Alice
♫ ABBA // Take A Chance On Me

✦ george templeton ✦
ДЖОРДЖ ТЭМПЛТОН, ~22-23 ГОДА // JAMES FRANCO // СТУДЕНТ И/ЛИ ГДЕ-ТО РАБОТАЕТ // BFF, ОБЪЕКТ БЕЗОТВЕТНЫХ (?) ВОЗДЫХАНИЙ
[indent]Джордж растёт с бабушкой и дедушкой, и это в первую очередь проявляется в том, что в свои двадцать-с-небольшим он профессионально умеет бухтеть, кряхтеть и мерять давление, отличает таблетки от сердца от таблеток от головы, в курсе, с кем в итоге осталась Жади (с Лукасом) и узнал о том, откуда берутся дети, не из домашнего порно с vhs-кассеты, а из весьма невинного с виду любовного романа в мягкой обложке с бабушкиной книжной полки. Помимо бабушки и дедушки с их давлением, бразильскими сериалами вперемешку с записями бейсбольных матчей по телевизору и любовными романами, в двадцать-с-небольшим лет жизни Джорджа уместились разнояйцовый близнец Норман (назвать его Фредом было бы слишком банально), ставший тотемным местом сбора чердак их старенького дома на окраине Спрингфилда, одна Большая Любовь и Сэди Фокс.
[indent]На праздники приезжает мать: она пахнет пудровыми духами, оставляет красные следы от помады на щеках и привозит ужасно дорогие и бесполезные подарки в ярких обёртках. В выходные дедушка вывозит их рыбачить на озеро. Ровесники кажутся тупыми, не разделяют их интересов, не понимают шуток и вообще бесят. Всё детство братья Тэмплтон честно делят всё на двоих, решая неизбежные споры на камень-ножницы-бумага или (очень редко) драками: у них одна на двоих комната, игровая приставка и книжка Р. Л. Стайна, общие первые влюблённости (Шторм из «Людей Икс» и та самая училка, едва выпустившаяся из колледжа), общие мечты.
[indent]Сэди нагоняет их в двенадцать, во втором классе средней школы. Тогда она совсем не выглядит как девочка, которых неловкий, слишком высокий для своего возраста Джордж уже начинает инстинктивно побаиваться: у неё боевой вид, нагло вздёрнутый нос, копна вечно встрёпанных волос и отец — директор школы, от которого она получает по шапке ничуть не меньше других. Джордж и Норман не пытаются поделить Сэди на камень-ножницы-бумага или дракой, она не кажется трофеем — очень быстро она становится для них третьим сиблингом, с которым их разлучили в младенчестве, лучшим в мире товарищем по приключениям, Братаном. С Братанами не стыдно поделиться никакими тайнами. К Братанам не бывает никаких чувств, кроме дружеских. Братаны никогда не будут размениваться на мелочи и портить свою идеальную дружбу всякими глупостями вроде ревновашек и отношенек.
[indent]Вместе они смотрят слэшеры восьмидесятых, зависают сутками на чердаке Тэмплтонов, разбирая любовные письма их покойной прабабки или рубясь в приставку, обносят развалы с пожелтевшими от старости супергеройскими комиксами времён второй мировой, курят травку. Они ведут себя как троица стереотипных гиков из молодёжного ситкома девяностых и выглядят соответствующе: к четырнадцати Норман обрастает прыщами, Сэди ставят брекеты, а Джордж надевает очки, эффект от ношения которых дополняет самыми уродливыми свитерами на свете. В школе над ними посмеиваются, но никого из троицы это не смущает, потому что больше им, кажется, ничего и не нужно.
[indent]Первую трещину идеальные отношения дают в год окончания старшей школы, когда Норман, от которого это совершенно точно никто не ожидал, загорается желанием покорять мегаполисы и уезжает учиться в Нью-Йорк. Они, конечно же, продолжают общаться: регулярно наезжают друг к другу в гости или пересекаются на нейтральной территории, шлют друг другу мемы в общем чате, отправляют открытки. Но всё же это уже не то.
— У тебя нет такого ощущения, — спрашивает Джордж, когда они в очередной раз накуриваются на чердаке дома Тэмплтонов, — Что уже вообще все куда-то уехали и мы одни сидим в Спрингфилде как лохи?
Сэди пожимает плечами.
[indent]В тот же год, когда Норман уезжает учиться в Нью-Йорк, а Джордж и Сэди поступают в местный колледж, с Джорджем случается Большая Любовь. Её зовут Эмили (или Анджела, или Джессика — Сэди не запоминает, нарочно и демонстративно), она не обращает на Джорджа ни малейшего внимания и вообще, кажется, не слишком часто вспоминает о его существовании. Сэди переносит радиоэфиры нытья Джорджа об Эмили (Анджеле, Джессике, нахуй её) стойко, но со сжатыми зубами — вытирает ему сопли, довязывает растаманку (смотри-ка, прямо в тон к твоему дурацкому лицу), вытаскивает его на рыбалку или в гости. И то ли Сэди действительно держится так хорошо, то ли Джордж смотрит недостаточно внимательно, но за все годы своей безответственной влюблённости он так и не замечает, что при любом упоминании его краша у Сэди стекленеют глаза.
[indent]В свои двадцать-с-небольшим Джордж прекрасно разбирается в рыбалке, лекарствах, бразильских сериалах и слэшерах из восьмидесятых, но до сих пор не знает, как вести себя с девочками, о чём говорить на вечеринках и кем он хочет стать, когда вырастет. Может быть, когда Эмили-Анджела-Джессика решит вслед за его матерью, Норманом и другими предателями перебраться в город покрупнее, так и не узнав о его чувствах, Сэди наберётся смелости и напомнит наконец Джорджу о том, что она уже давно не тот Братан, с которым можно было подраться в комиссионке за винтажный комикс про Спайдермэна или поспорить на пивас, кто плюнет дальше, а вполне себе симпатичная девушка. Девушка, которая потратила столько лет на мечты о нём.
[indent]И уж тогда Джордж...
Then Sally called back
And asked how I felt
And she said "I know how to help
Get over Alice"

She said "Now Alice is gone
But I'm still here
You know I've been waitin'
For twenty-four years"
[indent]

Если вы дочитали до этого места, то я уже вами горжусь (серьёзно). История не только про отношеньки с сопутствующими им страдашками-ревновашками, но и про дружбу, взросление, поиск себя, так что играть хочется многое: совместные тусовки с приставкой и марихуаной, беседы о таком пугающем будущем, общие шабаши в домах Тэмплтонов и Фоксов-Фордов (семья у Сэди большая и немного придурошная, так что придёте вы не ко мне, а сразу к нам всем оптом), etc., etc., etc. Раскопаем все любовные письма прабабки, наденем самый безумный парный костюм на Хэллоуин, вернём Нормана из его бесовского Нью-Йорка или переедем к нему, решим, кем хотим стать, когда вырастем и не вырастем в процессе.
Мне бы, пожалуй, хотелось какой-то романтики в перспективе, но это только опция — можем остаться хорошими друзьями, у которых из всех шансов на отношения только уговор пожениться в пятьдесят, если до этого момента никого не встретим, ни к чему не обязываю. Но имя Эмили-Анджелы-Джессики запоминать всё равно не буду.
Джеймс Франко just and only, исходники из чекапука и "Фриков и гиков" делают слишком хорошо моему сердцу в сочетании с этой улыбкой и аурой лёгкого ебобо, имя-фамилия тоже много где упоминались, а остальные детали можно обсудить. Ловите меня в гостевой или личке, кидайтесь пробным постом, готова ждать как Хатико и любить бесконечно.

♫ Коралловые Рифы // У смерти походка фламинго
♫ Craig Armstrong, Lana Del Rey // Hotel Sayre

✦ barnaby "abe" cohen ✦
БАРНАБИ "ЭЙБ" КОЭН, ~32-35 // SAM CLAFFIN (например) // АРТ-ДИЛЕР OR АУКЦИОНИСТ // MY KILLER, MY LOVER
— Что не так с этой сукой? — спрашивает Эйб у кого-то из общих знакомых после того, как встречает Присциллу впервые.
Женщина в глубоком отчаянии, говорят ему. О да. Бедная несчастная жертва насилия. Запуганная до полусмерти дама в беде с маленьким сыном. Невинная овечка.
Брехня полная.
Присцилла не выглядит как бедная несчастная жертва насилия и уж тем более не похожа на даму в беде. Присцилла похожа на городскую сумасшедшую и звучит как заевшая на одной ноте виниловая пластинка с радио-спектаклем начала прошлого века. Визгливые интонации, похожие на запилы наждачного вокала Ванды Джексон. Совершенно неуместные в новые двадцатые напыщенность, жеманство и неискренность.
Эйба от неё тошнит.

Эйб не берёт на себя слишком много и не просит от жизни подарков, за которые не будет в состоянии отплатить. Спрингфилд — не Голливуд, а алый ковролин категорически не сочетается с дорожкой из жёлтого кирпича, и это нормально. Эйб не хочет большего. В его мире ценность искусства и памяти измеряются количеством нулей на конце счета, чтобы затем осесть трофеями на стенах и каминных полках городской элиты. Скупой список титулованных нулями и чеками имён редко пополняется новыми фамилиями, пока не появляется Присцилла.
При первой встрече Эйб говорит Присцилле, что, кажется, где-то её уже видел. Присцилла перебирает нитку белого жемчуга в пальцах, пожимает плечами: может быть, на экране? В карих радужках — кукольная пустота, какая бывает у наркоманов и женщин, под очаровательным скальпом которых не найдёшь и грамма мозга.
Барнаби — никаких, блять, Барни, только Барнаби или Эйб — Коэн — вещь простая и читаемая, с ярким ценником и честной рекламой. Он не продаёт и не продаётся дороже, чем стоит. Он не согласится на меньшую цену. Занимает свою нишу, не зарится на большее. На глаз определит, сколько стоят морской пейзаж Нантакета на стене гостиной, фамильное кольцо леди Фрэнсис и все твои выебоны. Барнаби смотрит на Присциллу и понимает — пиздит.

Под всей этой оболочкой, красивой и насквозь фальшивой, проступают как сквозь рыхлую призрачную плоть и нищее детство в чикагском гетто, и не самые тактичные отказы на кастингах ("Видите ли, деточка, у вас попросту нет никакого таланта"), и попытки продать себя за слишком дорогую цену, и расцвеченные рассосавшимися, напоминающими о себе фантомными болями синяками цвета ночного неба запястья.
Её фильмография на IMDb занимает четыре строчки. То, что действительно стоит просмотра — уходит в минус.
И всё же её улыбка не теряет уверенности, даже не вздрагивает — в какой-то степени Эйба это восхищает.
Зудящее под кожей раздражение вперемешку с восхищением — не худший фундамент для взаимной неприязни или задорного секса, и у них как будто выходит и то, и другое. Дальше дело не зайдёт, Эйб уверен в этом — он никогда не берёт на себя больше, чем сможет и захочет вывезти. Полусумасшедшая неудавшаяся актриса, готовая предоставить ему только свою разрушенную до основания жизнь, в которую вмещаются лишь винтажное барахло под вековым настилом пыли, заедающие на одной ноте пластинки, нереализованные амбиции, оторванные от реальности мечты — это слишком.

Когда Эйб входит в неё, ощущение дежавю усиливается настолько, что ему становится тяжело дышать. Пустые кукольные глаза Присциллы открываются чуть шире, и под карей радужкой он будто бы видит двойное дно.
Присцилла Харлоу любит его. Виолетта Беннетт жаждет отомстить.

Ничто не предвещало беды, но да, это история про призраков, эдакая вольная (очень вольная) интерпретация "Мешка с костями" г-на Кинга.
Присцилла в Спрингфилде не так давно, но уже успела завладеть плохим домом (1 шт) и весьма мстительным призраком голливудской актрисы (1 шт). Экс-миссис Харлоу представляет из себя не более чем не готовую мириться с правдой неудавшуюся актрису без особого таланта, с печальным бэкграундом и определёнными бедами с башкой, мисс Беннетт — персонаж куда более интересный, обезображенный насильственной смертью и скитаниями по этой грешной земле в поисках покоя. Мистеру Коэну просто не повезло попасть в воронку родового проклятия и стать птенцом не того гнезда. Пока Эйб и Присцилла прощупывают границы собственной значимости в жизни друг друга, силы более тёмные и мистические хэппи-энда решительно не хотят.

В планах на игру — референсы к старому Голливуду, разговоры о высоком и не очень, изгнание призраков и попытки не сойти с ума окончательно. Ну и немного романтики. Думается мне, что из этого можно будет слепить нечто очень красивое. Поймать меня для обсуждения всех деталей можно в гостевой или в личке. Но помните — я дама приличная, с незнакомыми мужчинами до первого поста разговоров не завожу. Буду очень ждать. ♥